Миссис Робинсон, разверните мир
And Yet It Moves – не аркада и не головоломка в привычном понимании. Это сумрачная абстракция, завернутая в шершавую оберточную бумагу дадаизма. Чистое, как лазурь, ничто.

В игре нет добрых цветов

Этот безумный, безумный мир

Обезьяньи радости

Винтажное небо, а под ним герой – маленький бумажный человек, будто вырезанный из журнала про вышивку крестиком, – ходит (и прыгает) по сваленной в кучу измятой макулатуре. Зеленые квадраты, рваные куски наждачного полотна, фрагмент фотообоев «джунгли зовут» – все это собрано в упорядоченный коллаж, по которому протагонист будет передвигаться то степенно, то бегом, то вприпрыжку. Но самое главное: можно одним нажатием клавиш повернуть мир. Что раньше было полом, станет потолком, а молчаливый человечек полетит вниз. Стоит крутнуть экран еще пару раз, и он упадет уже на скалу, расположенную на пять метров выше предыдущего места его дислокации. Вот и приходится постоянно вращать мир, только так можно продвинуться дальше.

And Yet It Moves подобна сюрреалистической анимации Мана Рэя (Man Ray) – одновременно вязкая и быстрая, тревожная и захватывающая. Ведь абстрактный мир непрост, он полон опасностей, в которые герой будет падать, как жвачка в колодец. Здесь, вот представьте себе, есть черные дыры, и лучше их миновать. Придется бороться и с силой притяжения – каждая песчинка в игре блюдет законы физики. Если от скалы отвалится кусок, а мы перевернем экран – обломок придавит насмерть. Не стоит забывать, что отважный человечек сделан из бумаги, и приблизившись к горящей границе, он превратится в факел. А при ударе о поверхность его фигурка рассыпается, словно кубик рафинада. Герой не погибает, просто возвращается к предыдущей точке сохранения (они отмечены расставленными по уровням призрачными фигурками).

Кроме того, протагониста подстерегают сюрреалистические монстры. Против них нужно использовать все те же законы притяжения. Например, в пещерах встретятся ящерица и летучие мыши. Надо вертеть экран так, чтобы они прилетели к рептилии и были ею проглочены, тогда она поперхнется и погибнет. В джунглях мы увидим гориллу, которая старается попасть в героя кокосом. Тут нужна хитрость: в момент броска поворачиваем экран на 180 градусов, обезьяна получает своим же кокосом и с воплями улетает. Бои с противниками оживляют игру, вводя в меланхоличную абстракцию action-элементы.

Перед нами настоящий арт-проект. Для каждого из 17 уровней авторы придумали что-то оригинальное. Играть не надоедает, наоборот. Если поначалу мы отчужденно бродим по пещере, осторожно экспериментируя с поворотами экрана, то уже на уровне десятом бодро разгадываем головоломки и убегаем от испуганного хомяка с бивнями, попутно сбивая мутантом преграды. Рассеянно топтаться и по многу раз переигрывать один эпизод не стоит хотя бы потому, что время, отведенное на каждый этап, ограничено. Не уложились – экран темнеет, и героя выкидывают в начало уровня. За это, пожалуй, создателей можно упрекнуть – прерывают созерцание и эксперименты над бумажным человеком.

В And Yet It Moves вообще нет сюжета, персонажей, а цель героя – найти лист белой бумаги и влезть в него. Но тем не менее это красивая игра, как внутренне, так и внешне. Витающая абстракция, коллаж из обрывков старых журналов – пожалуй, самое яркое воплощение дадаизма в играх. Приятна и музыка, вернее, звуки. Они тревожные, то обрываются, то снова слышны: голоса природы, шорохи и скрип петель. Особая, меланхоличная и целостная симфония пустоты.

Если бы Галилео Галилей дожил до наших дней, And Yet It Moves пришлась бы ему по душе. Ведь настолько захватывающе мысль о том, что «все-таки она вертится», в играх еще никто не воплощал.

P.S. Впервые идею переворачивающихся экранов реализовали разработчики черно-белой флеш-аркады Shift. Здесь герой путешествовал по закрученным спиралью уровням, ища ключи и открывая двери. А все головоломки были построены на возможности переходить в состояние «изнанки»: экран переворачивался на 180 градусов, а человечек становился то черным на белом фоне, то белым на черном.