Говорить о «сером» и «черном» импорте вслух в нашей стране как-то не принято – слишком уж деликатная это тема, да и есть ли смысл ее обсуждать, если работать по-другому в нынешних условиях попросту не получается? Тем не менее наличие этой проблемы не добавляет прозрачности и уверенности в завтрашнем дне, мешает оценивать ситуацию на рынке и, соответственно, прогнозировать ее.
Первым звоночком, свидетельствующим о том, что на альтернативные схемы ввоза обратило внимание государство, стала программа «Контрабанде – стоп!» – война против «черного» импорта, объявленная правительством Юлии Тимошенко сразу после президентских выборов. Конечно, некоторые действия подобного плана предпринимались и ранее, но были разовыми и служили, по сути, инструментом конкурентной борьбы.
В отличие от них антиконтрабандную программу прошлого года в общем-то можно считать масштабной. Для компьютерного рынка она в целом принесла пользу: достаточно лишь вспомнить, что на этой волне дистрибьюторам удалось добиться снижения таможенных пошлин до нуля практически для всех важнейших с точки зрения импорта групп товаров.
В определенный момент заниматься «черным» ввозом стало довольно рискованно, особенно после серии массовых проверок на таможенных терминалах и кадровых ротаций. Однако, по словам Владимира Цоя, главы Ассоциации IT-дистрибьюторов, активная борьба с нелегальными поставками велась всего в течение 2–3 месяцев. Затем внимание правительства переключилось на совсем иные проблемы, и темпы «обеления» снизились. Как результат – очень быстро все вернулось на круги своя: трудно не поддаться искушению сэкономить 20–70% (таковой получается разница в стоимости товаров, ввезенных с соблюдением всех таможенных норм), пусть даже и с риском.
Более того, предпринятые действия, судя по взятому темпу, вряд ли радикально изменили бы ситуацию. Ведь для того чтобы полностью обеспечить «белизну», необходимо параллельно, и не менее жестко, бороться еще и с так называемыми «серыми» поставками. В данном случае под этим подразумеваются схемы ввоза, при которых таможенная оценка товара искусственно занижается, уменьшается налогооблагаемая база и вместе с ней – себестоимость товара (об ином значении понятия «серый импорт» читайте во врезке). Именно их пропорциональный рост и наблюдался во время реализации программы «Контрабанде – стоп!».
Отчасти решить проблему занижения стоимости ввозимого товара были призваны индикативы на импортируемую продукцию, но их принятие пока что ни к чему не привело. С одной стороны, мировые цены на большинство поставляемой в Украину IT-продукции снижаются довольно быстрыми темпами, поэтому индикативы требуют постоянного пересмотра, что, по данным представителей IT-бизнеса, делается не всегда вовремя. С другой, несовершенная система приводит к перегибам в противоположную сторону, когда индикатив оказывается в десятки, а то и в сотни раз меньше, чем реальная стоимость IT-товара (например, зеркальная фотокамера ввозится по цене «мыльницы»). Во избежание этого в свое время для определения реальной стоимости планировалось регулярно получать прайс-листы на продукцию непосредственно от производителей (вендоров) компьютерной техники. Однако стоит только представить себе их количество и широту ассортимента, чтобы понять, насколько это нереально в нынешних условиях.
Таким образом, индикативы, не соответствующие действительности, служат почвой для конфликтов между таможней и поставщиками. Один из них начался в начале сентября, когда на таможне застряла бытовая и аудиовидеотехника – импортеров обвинили в несоответствии реальных и декларируемых цен. В итоге индикативы выросли в 2–4 раза, а стоимость продукции для потребителей повысилась на 5–10%. И хотя таможня в данном случае добилась своего, конечный результат может быть негативным, ведь по закону сообщающихся сосудов подобные действия провоцируют импортеров к переходу на контрабандные поставки.
Конечно, бытовая техника не имеет прямого отношения к IT-рынку. Но вполне вероятно, что подобные инициативы коснутся и компьютерных компаний, считает Юрий Бойко, член Совета по ВЭД при Кабинете Министров Украины. Отчасти его мнение подтверждает развитие событий в России, где 2,5 года назад правительство занялось проблемой «оптимизированных» поставок, начав как раз с бытовой техники и мобильных телефонов, а затем переключившись на IT-индустрию. В результате сегодня, судя по комментариям россиян, поставщики компьютерного оборудования либо вынуждены переходить на «белые» схемы ввоза, либо закрывать бизнес.
Впрочем, по мнению Владимира Цоя, в Украине в обозримом будущем столь пристальное внимание государства к проблеме импорта вряд ли возможно из-за местных политических коллизий. «Для того чтобы борьба привела к какому-то положительному результату, в стране должна работать четко выстроенная вертикаль власти, – говорит он, – имеющая ясную стратегию, работающая по единым правилам, управляемая из общего центра. У нас такой вертикали пока не создано».
А потому нет и самого главного – гарантии того, что запрещенное для одних не станет разрешенным для других, как это часто бывало раньше, и что борьба с «небелыми» поставками не превратится в недобросовестную конкуренцию с привлечением админресурса.
Еще один «серый» импорт
Под этим определением понимаются не только нюансы таможенного оформления товара, но и приобретение продукции у неавторизованных вендором источников для ввоза и распространения на локальном рынке. Таковыми чаще всего выступают иностранные дистрибьюторы товаров того же производителя, которые в рамках контракта не имеют права поставлять их за пределы своего региона. Импортированная таким образом продукция дешевле, чем приобретенная со склада производителя, иногда значительно, до 30%. Связано это с большой разницей в ценах: у многих вендоров цифры для всех регионов одинаковые, но вот валюта – разная (например, $200 – для США, €200 – для ЕС, £200 – для Великобритании).
Данная проблема одинаково актуальна практически для всех стран. По информации Альянса по борьбе с «серым» рынком и контрафактной продукцией (AGMA) в США на неавторизованные поставки приходится порядка 10–15% импорта IT-товаров. Мировой же объем подобных сделок превышает 40 млрд долл., а IT-производители от этого недополучают примерно 5 млрд долл. прибыли ежегодно.
Крупным украинским дистрибьюторам подобная схема в долгосрочной перспективе невыгодна, ведь она может серьезно ухудшить взаимоотношения с вендорами. Для последних «серые» поставки влекут серьезные проблемы, ведь подобный импорт мешает им оценить реальный уровень продаж, создает иллюзию меньшего объема потребления . При этом отношение к такому импорту у вендоров разное: одни уделяют проблеме самое пристальное внимание, другие, наоборот, закрывают глаза, считая что «наша продукция везде одинакового качества, и нам безразлично, как она попадает к конечному потребителю».
Примерно такие же относительные показатели «серого» импорта, 10–15%, характерны и для украинского IT-рынка. По данным поставщиков, в основном таким образом ввозятся комплектующие, в наибольшей степени – память, процессоры и жесткие диски. По оценкам Анжелики Рубежовой, директора ELKO Kiev, объем их «серого» импорта может составлять от 10 до 20% в зависимости от сезона и ситуации в пограничных государствах. Несколько меньшие цифры (15–17%) характерны для готовой продукции – цифровых камер, MP3-плееров, печатающей техники, ноутбуков и пр.
Именно неравная стоимость оборудования в разных регионах, считает Максим Бараш, вице-президент DataLux, стимулирует закупки продукции у «альтернативных источников». И не решив этот вопрос, трудно рассчитывать на значительное сокращение доли неавторизованного импорта. Конечно, есть и иные методы борьбы, например отказ в оплате сервисных услуг в рамках гарантии. Кстати, передача вопросов послепродажного обслуживания не дистрибьюторам, а специализированным сервисным компаниям отчасти свидетельствует о том, что такой способ до сих пор пользуется популярностью. Но с другой стороны, процент брака для основной массы IT-устройств сегодня не превышает 2% от партии, а эта цифра делает оправданным риски дистрибьюторов – оплата возможных расходов из своего кармана почти не влияет на привлекательность «серого» ввоза.